Глава 6

— Извините, — донеслось мягкое контральто от двери бывшей прачечной, а ныне лаборатории, — лорд Марк здесь?

Карин, собиравшая на полу новый стальной стеллаж на колесиках, подняла глаза и увидела темноволосую женщину, робко заглядывающую в дверной проем. На ней был крайне консервативный вдовий наряд: черная рубашка с длинными рукавами и такого же цвета юбка, оттененные только мрачным серым жакетом-болеро, - но ее бледное лицо было неожиданно молодо.

Карин положила инструменты и поднялась на ноги.

— Он скоро вернется. Я - Карин Куделка. Я могу вам чем-то помочь?

Улыбка зажгла глаза женщины на краткое - слишком краткое! - мгновение. — О, вы, должно быть, его подруга-студентка, которая только что вернулась с Колонии Бета. Рада познакомится с вами. Я - Катерина Форсуассон, парковый дизайнер. Мои рабочие сегодня утром выкорчевали полосу амеланхирового кустарника с северной стороны, и я подумала, не нужно ли лорду Марку еще компоста.

Вот как называлась эта растительность. — Я спрошу. Энрике, нам подходит любые куски амел...-как-его-там... кустарника?

Энрике обернулся от экрана комма и поглядел на новое лицо. — Эта органика земного происхождения?

— Да, — ответила женщина.

— Бесплатно?

— Наверное. Этот кустарник принадлежит лорду Форкосигану.

— Мы возьмем немного попробовать. — Он снова погрузился в спутанные цветные схемы, как он заверил Карин, ферментных реакций.

Женщина с любопытством оглядела лабораторию. Карин с гордостью следила за направлением ее пристального взгляда. Помещение уже смотрелось вполне прибранным, наукообразным и выглядело привлекательно для потенциальных клиентов. Они выкрасили стены в кремово-белый цвет; Энрике выбрал такой оттенок, потому что он в точности соответствовал цвету жучиного масла. Энрике со своей комм-консолью занял нишу в другом конце комнаты. Лабораторный стол для "влажных" операций был полностью оборудован подводом воды и сливом в бывшую ванную. Сухой лабораторный стол с опрятным набором инструментов и сверкающим освещением простирался вдоль стены от одного конца комнаты до другого. Дальний угол был занят стойками, каждая на четыре новых, размером по квадратному метру, специально заказанных улья для жуков. Как только Карин соберет последний комплект, они смогут переселить оставшиеся королевские семейства из тесных дорожных коробок в просторное и гигиеничное новое жилье. На высоких полках по обе стороны располагались разрастающиеся ряды их оборудования. Большой пластиковый бак для мусора был полон подручного запаса жучиного корма, другой - служил для временного хранения гуано. Жучиный помет был вовсе не таким вонючим или обильным, как того опасалась Карин, и это оказалось безусловным плюсом, поскольку ежедневная чистка ульев стала ее задачей. Не так уже плохо для работы, сделанной за первую неделю.

— Я хотела спросить, — сказала женщина, взглянув на нагромождение кленовых обломков в первом баке. — Для чего ему все эти щепки?

— О, заходите, я вам все покажу, — заявила Карин с энтузиазмом. Темноволосая женщина ответила Карин дружеской улыбкой, так контрастирующей с ее очевидной сдержанностью.

— Я в этой команде Главный Жучиный Пастух, — начала Карин. — Меня хотели назвать помощником лаборанта, но я считаю, что как акционер по меньшей мере имею право сама выбрать название моей должности. Я знаю, у нас нет других пастухов, которыми я могла бы руководить, но немного оптимизма никогда не помешает.

— Действительно, — в легкой улыбке этой женщины совсем не было форской надменности; черт, она даже не сказала, мадам она или леди Форсуассон. Некоторые форы были весьма придирчивы в плане упоминания их титула, особенно если кроме этого титула они ничего в жизни не добились. Нет, будь Катерина из этих, она в первое же мгновение указала бы на то, что она Леди.

Карин отперла стальную решетку сверху одной из клеток с насекомыми, запустила туда руку и нащупала одного рабочего жука. Она больше не испытывала неприятных чувств, держа в руках этих крошечных тварей, они даже не вызывали у нее тошноты - если только не задерживать взгляд на их бледном, пульсирующем брюшке. Карин протянула своей собеседнице жука и принялась почти дословно зачитывать рекламную речь Марка о Безупречных Масляных Жуках для Блестящего Будущего Барраяра.

Хотя госпожа Форсуассон и приподняла бровь, но все же не завопила, не упала в обморок и не убежала при первом знакомстве с масляным жуком. Она с интересом выслушала лекцию Карин и даже захотела подержать насекомое на ладони и скормить ему кленовый лист. Карин не могла не признать, что в кормлении живых существ есть что-то очень притягательное; стоит на будущее запомнить этот прием для презентаций. Энрике, чей интерес пробудили первые же слова разговора на его любимую тему, запутался в объяснениях, пытаясь украсить упрощенное объяснение Карин длинными и утомительными техническими подробностями. Интерес садовницы явно подскочил, когда Карин принялась рассказывать, как они собираются открыть предприятие по исследованиям-и-разработкам и вывести новую породу жуков, способных поедать барраярскую растительность.

— Если бы вы могли научить их есть опутывающую лозу, фермеры Южного Континента покупали бы и разводили их только за одно это, — объяснила Энрике госпожа Форсуассон, — не важно, производят они что-то съедобное или нет.

— Правда? — сказал Энрике. — Я не знал. Вы близко знакомы с местной ботаникой?

— Я не дипломированный ботаник... пока... но у меня действительно есть кое-какой практический опыт.

— Практический, — повторила Карин. Неделя в обществе Энрике заставила ее переоценить это качество.

— Давайте посмотрим удобрение, которое дают ваши масляные жуки, — предложила садовница.

Карин отвела ее к баку и открыла крышку. Женщина поглядела на кучу темного, рассыпчатого материала, склонилась, принюхалась, запустила в него руку и просеяла через пальцы. — Боже правый...

— Что? — спросил Энрике с тревогой.

— Эта штука на вид, на запах и на ощупь - самый прекрасный компост, какой я когда-либо видела. Какой у него химический состав?

— Ну, это зависит от того, чем питались мои девочки, но... — и Энрике пустился в странствие по периодической таблице элементов. Карин в лучшем случае понимала значение половины из них.

Однако на госпожу Форсуассон это вроде бы произвело впечатление. — Я могу взять немного, попробовать на растениях у меня дома? — спросила она.

— О, да, — сказала Карин с благодарностью. — возьмите сколько хотите. Здесь этого добра достаточно, и я всерьез начала задумываться, в какое бы надежное место все это сплавить.

— Сплавить? Если эта штука хоть наполовину столь же хороша, как кажется, расфасуйте ее по десятилитровым мешкам и продавайте! Каждый, кто разводит у себя земные растения, захочет ее испробовать.

— Вы так думаете? — сказал Энрике, довольный и заинтригованный. — Там, на Эскобаре, мне никого не удалось этим заинтересовать.

— Это же Барраяр. Здесь сжигание и внесение в почву компоста очень долго было единственным способом терраформирования, а уж самым дешевым оно осталось и до сих пор. Компоста на основе земной органики вечно не хватало, чтобы одновременно и сохранять плодородие старых почв, и осваивать новые территории. Раньше, в Период Изоляции, у нас были даже войны за лошадиный навоз.

— О, да, помню, нам рассказывали об этом на уроках истории, — усмехнулась Карин. — Небольшая война, но тем не менее, очень... символичная.

— Кто с кем воевал? — спросил Энрике. — И почему?

— Полагаю, вообще-то эта война шла за деньги и традиционные форские привилегии, — объяснила ему госпожа Форсуассон. — Если в Округе квартировала Имперская кавалерия, то по обычаю в конюшни мог прийти любой простолюдин и бесплатно забрать оттуда навоз, лишь бы ему было на чем его вывезти. Один из наиболее материально стесненных Императоров решил, что этот навоз нужно использовать лишь для его собственных земель либо продавать. Эта проблема как-то наложилась на конфликт наследования Округа, и началась война.

— И чем кончилось дело?

— При жизни того поколения победили графы. При следующем - Император забрал все назад. А при следующем поколении... ну ладно, теперь-то у нас больше нет столько кавалерии. — Она направилась к раковине, чтобы помыть руки, и добавила через плечо. — В Форбарр-Султане еще сохранился церемониальный кавалерийский отряд, и пока что по традиции продолжаются еженедельные раздачи. Можно приехать на автомобиле и получить один-два мешка удобрений для своих цветников, в память о прежних временах.

— Госпожа Форсуассон, я прожил в жучиных отходах четыре года, — искренне поделился с ней Энрике, пока она вытирала руки.

— М-м.., — неопределенно ответила она, моментально покорив сердце Карин тем, что сумела сдержать смех и лишь широко распахнула глаза в непроизвольном порыве веселья.

— Нам действительно нужен на глобальном уровне кто-то вроде здешнего консультанта по видам эндемичной растительности, — продолжил Энрике. — Как думаете, вы не могли бы нам помочь?

— Пожалуй, я смогу вам преподать нечто вроде беглого обзора и дать кое-какие идеи относительно того, куда обратиться дальше. Но кто вам действительно нужен, так это окружной агроном - разумеется, лорд Марк может обеспечить вам доступ к подобному должностному лицу в Округе Форкосиганов.

— Ну, вот видите, — вскричал Энрике. — Я даже не знал, что такой человек есть.

— А я не уверена, что и сам Марк об этом знает, — добавила Карин с сомнением.

— Держу пари, Ципис - управляющий Форкосиганов - мог бы все вам объяснить, — сказала госпожа Форсуассон.

— О, вы знаете Циписа? Правда, он милый? — спросила Карин.

Госпожа Форсуассон согласно кивнула. —Лично мы не встречались, но он дал мне по комму столько ценных советов по поводу проекта сада лорда Форкосигана. Я хотела спросить у него разрешения съездить в Округ и набрать там коллекцию камней и валунов с Дендарийских гор, чтобы выложить ими русло потока... знаете, вода в саду будет оформлена в виде горного ручья, и я полагаю, что лорд Форкосиган оценит этот штришок, напоминающий ему о родине.

— Майлз? Да, он любит эти горы. Он часто катался там верхом, когда был помоложе.

— Правда? Об этом периоде своей жизни он мало что рассказывал...

В эту секунду в дверях появился Марк, шатающийся под грузом большой коробки с лабораторными принадлежностями. Энрике с радостным криком освободил его от этой ноши и отнес коробку на стол, чтобы распаковать свои долгожданные реактивы.

— А, госпожа Форсуассон, — приветствовал ее Марк, отдышавшись. — Спасибо за кленовые щепки. Кажется, это то что надо. Вы со всеми познакомились?

— Только что, — заверила его Карин.

— Ей нравятся наши жуки, — радостно сообщил Энрике.

— А вы уже попробовали жучиное масло? — осведомился Марк.

— Пока нет, — ответила госпожа Форсуассон.

— А хотели бы? Я имею в виду, жуков-то вы уже видели, ведь так? — неуверенная улыбка Марка говорила о том, что он сомневается, можно ли рассматривать Катерину как еще один “контрольный объект”.

— О... конечно, — она улыбнулась ему в ответ, хотя улыбка вышла кривоватой. — Маленький кусочек. Почему бы и нет.

— Дай-ка кусочек на пробу, Карин.

Карин сняла с полки одну из множества литровых емкостей с жучиным маслом и откупорила ее. Стерилизованный и герметично запечатанный продукт мог храниться при комнатной температуре сколь угодно долго. Вся стопка была урожаем сегодняшнего утра; насекомые с энтузиазмом среагировали на новый корм.

— Марк, нам скоро понадобятся еще коробки. И повместительнее, чем эти. Литр жучиного масла с одного улья в день... через какое-то время его накопится многовато. — И на самом деле это случится весьма скоро. Особенно если обитатели этого дома по-прежнему будут стойко сопротивляться уговорам и съедать за раз лишь по кусочку. Оруженосцы уже начали избегать этого коридора.

— О, малютки будут делать и больше, теперь они полноценно питаются, — радостно кинул через плечо стоящий у стола Энрике.

Карин задумчиво поглядела на двадцать емкостей, которые она только нынче утром водрузила на самый верх небольшой горы урожая прошлой недели. К счастью, в особняке Форкосиганов есть много пустых мест под склад. Она вытащила одноразовую ложку, одну из специально подготовленных для презентации, и протянула ее госпоже Форсуассон. Госпожа Форсуассон взяла столовый прибор, неуверенно моргнула, зачерпнула немного из банки на пробу и храбро положила в рот. Марк и Карин с тревогой наблюдали, как она проглотила.

— Интересно, — вежливо она сказала через секунду.

Марк увял.

Она нахмурила брови, переживая вместе с ним; затем поглядела на ряд емкостей и предложила: — А как это штука переносит замораживание? Вы пробовали пропустить ее через машинку для мороженого, прибавив немного сахара и вкусовые добавки?

— На самом деле пока что нет, — сказал Марк. Он наклонил голову, задумавшись. — Хм. Думаешь, это сработало бы, а, Энрике?

— Не вижу возражений, - отвечал ученый, - коллоидная вязкость не разрушается при отрицательных температурах. Лишь тепловое нарастание изменяет микроструктуру белка и, следовательно, его консистенцию.

— То есть эта штука делается похожей на резину, когда пытаешься приготовить ее на огне, — перевел Марк. — Но мы над этим работаем.

— Попробуйте ее заморозить, — предложила госпожа Форсуассон. — И наверное, стоит ей дать, хм, более подходящее для десерта название?

— А, маркетинг, — вздохнул Марк. — Это будет следующим шагом, так?

— Госпожа Форсуассон сказала, что она проверит для нас жучиный помет на своих растениях, — утешила его Карин.

— О, великолепно! — улыбнулся садовнице Марк. — Эй, Карин, хочешь полетим послезавтра со мной и ты поможешь мне найти место для будущего завода?

Энрике прекратил распаковываться, вперил пристальный взгляд в пространство и вздохнул, — Исследовательский Парк Боргоса.

— Вообще-то я думал назвать это Марк Форкосиган Энтерпрайзес, — сказал Марк. — Понятно, почему стоит произносить название полностью? Если будет просто МФК Энтерпрайзес, могут подумать, что это от имени Майлза.

— Ранчо Масляных Жуков Карин, — твердо поставила точку Карин.

— Очевидно, нам придется устроить голосование акционеров, — ухмыльнулся Марк.

— Но ты автоматически победишь, — уныло заметил Энрике.

— Необязательно, — парировала Карин, стрельнув в Марка взглядом, полным полушутливого негодования. — Мы только что говорили о поездке в Округ. Госпоже Форсуассон нужно туда ехать собирать камни. И еще она сказала Энрике, что могла бы помочь ему с изучением местных барраярских растений. Что если нам поехать всем вместе? Госпожа Форсуассон упомянула, что они с Циписом ни разу не виделись, только беседовали по комму. Мы могли бы из познакомить и сделать из этого всего что-то вроде пикника.

И ей не пришлось бы оставаться наедине с Марком, подвергаясь всяческим... искушениям, смущению, этим так подтачивающим ее решимость поглаживаниям шеи, спины, и покусыванию уха, и еще... нет, об этом она и думать не хотела. За эту неделю в Доме Форкосиганов они достигли больших профессиональных успехов, и это было очень удобно. Очень по-деловому. Хорошо, что они были заняты. Хорошо, что не одни. Быть вдвоем наедине было... хм.

Марк пробормотал ей вполголоса, — Но тогда нам надо будет взять с собой Энрике, и... — судя по его лицу, он-то имел в виду именно остаться наедине.

— О, будет весело, — Карин твердо взяла дело в свои руки. Пару минут поуговаривать, свериться с ближайшими планами... и вот уже они четверо договорились обо всем - в том числе и о том, что выехать придется рано утром. Она мысленно напомнила себе прийти в особняк Форкосиганов пораньше, чтобы удостовериться, что Энрике умыт, одет и готов показаться на людях.

В коридоре раздались быстрые, легкие шаги, и Майлз ухватился за дверной косяк, словно десантник, ныряющий в люк челнока.

— А! Госпожа Форсуассон, — выдохнул он. — Оруженосец Янковский только что сказал мне, что вы здесь, — он пристальным взглядом окинул комнату и понял, что презентация в самом разгаре. — Вы ведь не позволили им накормить себя этой жучиной бле... - жучиным маслом, да? Марк...!

— По правде говоря, оно вовсе даже неплохо, — заверила его госпожа Форсуассон, уловив подсказку во взгляде Марка и движении его подбородка в сторону брата - “ну, вот видите, что я говорил?”. — Возможно, этот продукт придется еще немного доработать, прежде чем продавать.

Глаза Майлза округлились. — Да уж, самую малость.

Госпожа Форсуассон поглядела на свое хроно. — Моя бригада экскаваторщиков в любую минуту может вернуться с завтрака. Было приятно познакомиться, мисс Куделка, доктор Боргос. До послезавтра, да? — Она подхватила пакет с упаковками жучиного удобрения, приготовленный для нее Карин, и с улыбкой откланялась. Майлз вышел вслед за ней.

Он вернулся через пару минут, судя по всему - проводив ее до двери в конце коридора. — Боже праведный, Марк! Не может быть, чтобы ты накормил ее этой жучиной отрыжкой. Как ты мог!

— Госпожа Форсуассон, — сказал Марк с достоинством, — очень разумная женщина. При наличии неотразимых фактов она не позволяет бессознательным эмоциям затуманивать свой здравый смысл.

Майлз запустил руки в волосы. — Да уж, я знаю.

— Она произвела на меня глубокое впечатление, — произнес Энрике, — Она будто понимала мои слова прежде, чем я успевал их произнести.

— Она все понимала и после твоих слов, — сказала Карин ядовито. — Вот это впечатляет еще больше.

Энрике застенчиво усмехнулся. — Я не слишком вдавался в технические подробности, как вы думаете?

— Явно не сейчас.

— А что у вас будет послезавтра? — нахмурил брови Майлз.

Карин весело ответила, — Мы вместе отправимся в Округ - нанести визит Ципису и поискать всякие вещи, которые нам нужны. Госпожа Форсуассон обещала на месте ввести Энрике в курс местной ботаники, чтобы он смог начать проектировать дальнейшее развитие жуков.

— Я собирался сам устроить ей первое знакомство с Округом. Я все спланировал. Хассадар, Форкосиган-Сюрло, Дендарийское Ущелье - я хочу, чтобы у нее сложилось правильное первое впечатление.

— Ты совсем дошел до ручки, — ответил Марк безо всякого сочувствия. — Расслабься. Мы просто хотим позавтракать в Хассадаре и немного оглядеться вокруг. Округ большой, Майлз, и тебе будет еще много чем похвастаться потом.

— Стоп, придумал! Я поеду с вами. Да, быстро закончу все дела и поеду.

— Во флаере только четыре места, — уточнил Марк. - Считай — я сам, затем Энрике, госпожа Форсуассон нужна ему, и будь я проклят, если оставлю здесь Карин, чтобы взять тебя. — В выражении на лице Марка смешались нежная улыбка, предназначенная Карин, и негодующий взгляд, который он кинул в сторону своего брата.

— Да, Майлз, ты ведь даже не акционер нашего предприятия, — поддержала его Карин.

Под свирепым взглядом своего брата Майлз ретировался, исчезнув в коридоре с бормотанием: “... не может быть, чтобы он накормил ее жучиной отрыжкой. Если бы я только пришел сюда пораньше... Янковский, черт возьми, мне с тобой надо кое о чем поговорить...”

Марк и Карин покинули лабораторию вслед за ним. Стоя в коридоре, они наблюдали за его отступлением.

— Что за муха его укусила? - удивленно спросила Карин.

— Он влюблен, — Марк дьявольски усмехнулся.

— В свою садовницу? — Карин подняла брови.

— Как я понял, он выбрал кружной путь. Он встретил ее на Комарре во время своего недавнего расследования. И нанял ее как садовницу, чтобы слегка с ней сблизиться. Он тайно за ней ухаживает.

— Тайно? Почему? На мой взглял, она абсолютно подходит - она даже фор - или фор она лишь по мужу? Не думаю, что для Майлза это проблема. Или... ее родственники против, из-за его...? — неопределенно проведя рукой вдоль своего тела, она намекнула, что в Майлзе могут подозревать мутанта. Предположив столь печально-романтичный вариант, Карин оскорбленно нахмурила брови. Да как они смеют смотреть на него свысока...

— Нет, в тайне от нее, как я понял.

Карин наморщила нос, — Подожди, как это так?

— Попробуй-ка заставить его тебе это объяснить. Для меня все прозвучало бессмыслицей. Бессмыслицей даже по стандартам Майлза. — Марк глубокомысленно нахмурился. — Если он только не впал в глобальный приступ сексуальной застенчивости.

— Это Майлз-то? — усмехнулась Карин. — Ты ведь видел капитана Элли Куинн, которую он подцепил, да?

— О, да. В сущности, я знаком с несколькими его подружками. Самый ужасный набор кровожадных амазонок, которых ты когда-либо видела. Боже мой, они были устрашающи, — воспоминание заставило Марка вздрогнуть. — Конечно, тогда они все были чертовски на меня злы, потому что считали его погибшим, так что кое-что я отношу на этот счет. Но я просто думал... знаешь, я и вправду не уверен, он выбрал их - или наоборот? Возможно, он вовсе не такой уж великий соблазнитель, а просто мужчина, который не может сказать “нет”. Тогда, конечно, понятно, почему все они были высокими агрессивными женщинами, привыкшими получать что хотят. Но теперь - возможно, впервые - он стоит перед необходимостью выбирать самому. И не знает как. У него ведь не было никакой практики. — Представив это, Марк медленно расплылся в улыбке. — О-о. Хотелось бы посмотреть.

— Марк, это нехорошо, — Карин стукнула его кулаком в плечо. — Майлз заслужил встретить подходящую женщину. Я имею в виду, он же не становится моложе, ведь так?

— Кое-кто получает то, что заслуживает. А некоторым может повезти и больше, — он поймал ее руку и дохнул на внутреннюю сторону запястья, заставив все волоски встать дыбом.

— Майлз всегда говорят, что свою удачу мы создаем сами. Прекрати. — Она отняла руку. — Если я собираюсь в поте лица зарабатывать себе билет на Колонию Бета, мне надо вернуться к работе. — Она пошла обратно в лабораторию; Марк за ней.

— Лорд Форкосиган очень расстроился? — спросил Энрике с тревогой, к когда они вошли. — Но госпожа Форсуассон сама сказала, что не против попробовать наше жучиное масло...

— Об этом не беспокойся, Энрике, — сказал ему Марк весело. — Мой брат просто лезет в бутылку, потому что у него кое что на уме. Если нам повезет, он пойдет и выместит это все на своих оруженосцах.

— О, - сказал Энрике. — Тогда все в порядке. Я уже планирую, как его обработать.

— Да? — сказал Марк скептически. — Что планируешь?

— Это - сюрприз, — сказал ученый с хитрой усмешкой - со столь хитрой, какую он мог изобразить, хотя получилось у него не очень похоже. — Если сработает. Я это узнаю через несколько дней.

Марк пожал плечами и поглядел на Карин. — Ты не знаешь, что это он прячет у себя в рукаве?

Она покачала головой и снова устроилась на полу, собираясь продолжать монтаж стеллажа.

— Хотя для начала можно было бы попробовать оттолкнуться от идеи аппарата для мороженого. Но сначала спросите Матушку Кости. Майлз, по-моему, засыпал ее самым невообразимым кухонным оборудованием. Думаю, что таким образом он пытается ее подкупить, чтобы его приятели ее не переманили, — подмигнула Карин в порыве вдохновения.

Совершенствование продукта, вот именно. Не важно, были ли у них специальные приспособления - прямо здесь, в особняке Форкосиганов, они могли рассчитывать на помощь гения. Неудовлетворенного гения; Матушка Кости каждый день настойчиво приглашала трудолюбивых предпринимателей к себе в кухню на особый завтрак и к тому же с самого утра посылала в лабораторию поднос с закусками. И Марк так явно оценил ее искусство, что кухарка уже стала сердечнее к нему относиться, хотя он прожил здесь всего неделю. Все это было прекрасным предлогом завязать более тесные отношения.

Она вскочила на ноги и сунула Марку отвертку. — Давай. Доделай это за меня.

Захватив шесть лотков с жучиным маслом, она направилась на кухню.

***

Майлз выбрался из старого бронированного лимузина и на мгновение задержался на обрамленной цветами дорожке, с завистью оглядывая абсолютно современный городской дом Рене Форбреттена. Особняк Форбреттенов взгромоздился на отвесном берегу реки, почти напротив замка Форхартунг. Гражданская война сыграла свою роль в обновлении городской архитектуры: скрипучий старый замок-крепость Форбреттенов так сильно пострадал во время мятежа Фордариана, что предыдущий граф с сыном, вернувшись в город вместе с победившей армией Эйрела Форкосигана, решили просто снести его и отстроить свою городскую резиденцию заново. Вместо сырых, отталкивающих и бесполезных при обороне старых каменных стен его теперь действительно эффективно защищали включаемые при необходимости силовые экраны. Новый особняк был легким, открытым и воздушным, и из него открывался прекрасный вид на панораму Форбарр-Султаны вверх и вниз по течению. В нем, несомненно, хватало ванных комнат для всех оруженосцев Форбреттена. И Майлз мог поспорить, что у Рене не случалось проблем с канализацией.

А если Сигур Форбреттен выиграет дело, Рене всего этого лишится. Майлз покачал головой и направился к входной арке, где стояли бдительные оруженосцы Форбреттена, готовые проводить Майлза к своему лорду, а Пима - вниз - чтобы, без сомнения, всласть посплетничать.

Оруженосец проводил Майлза в роскошную гостиную с окном во всю стену, откуда открывался вид на замок и Звездный Мост. Однако нынче утром стекло было поляризовано до почти полной непрозрачности, и, войдя в комнату, оруженосец потянулся зажечь свет. Рене сидел в большом кресле спиной к окну. При словах оруженосца “Лорд Аудитор Форкосиган, милорд,” он вскочил на ноги.

Нервно сглотнув, Рене кивком отпустил бесшумно удалившегося оруженосца. Рене, по крайней мере, был трезв, тщательно одет и выбрит, однако его красивое лицо было мертвенно бледным, когда он формальным кивком приветствовал своего гостя.

— Милорд Аудитор. Чем могу служить Вам?

— Расслабься, Рене, это неофициальный визит. Я просто зашел поздороваться.

— Ох. — выдохнул Рене с видимым облегчением, и его окаменевшее лицо стало просто усталым. — Я думал, ты... думал, Грегор прислал тебя с плохим известием.

— Нет, нет, нет. В конце концов, Совет не может просто так проголосовать, не сообщив тебе, — Майлз неопределенно кивнул в сторону реки и стоящего на том берегу здания - места заседаний Совета Графов. Рене, вернувшись к обязанностям гостеприимного хозяина, сделал окно прозрачным и поставил возле него два стула - для себя самого и Майлза, чтобы во время разговора можно было любоваться открывающимся видом. Майлз сел напротив молодого графа. Рене быстро сообразил предложить своему высокопоставленному посетителю низкое кресло, чтобы ноги Майлза не болтались в воздухе.

— Но ты мог бы... ладно, не знаю что, — произнес Рене с сожалением, садясь и потирая шею. — Я тебя не ждал. Никого не ждал. Наша светская жизнь растаяла удивительно быстро. Граф и графиня ГемБреттен, очевидно, неподходящие для знакомства особы.

— Ой. Ты тоже это слышал?

— Сначала это услышал мой оруженосец. Шутка разошлась по всему городу, да?

— Э-э... да, что-то вроде этого. — Майлз откашлялся. — Извини, что я не пришел раньше. Я был на Комарре, когда все это случилось, и узнал только когда вернулся, а потом Грегор отправил меня в провинцию и... ну, в общем, прими мои извинения. Мне чертовски жаль, что с тобой такое случилось. Готов ручаться чем угодно, что Прогрессистам не хотелось бы тебя потерять.

— Ты уверен? Я думал, что вызываю у них серьезное замешательство.

— Голос есть голос. Поскольку графы сменяются практически лишь раз за жизнь одного поколения.

— Как правило, — сухо заметил Рене.

Майлз пожал плечами.

— Замешательство - преходящая эмоция. Если Прогрессисты получат вместо тебя Сигура, то они потеряют на будущее голос графа Форбреттена. Так что они тебя поддержат, — Майлз заколебался. — Они ведь поддерживают тебя, правда?

— Более или менее. Главным образом. Некоторые. — Рене иронично махнул рукой. — Некоторые думают, что, если они проголосуют против Сигура и проиграют, они наживут себе постоянного врага в Совете. А голос, как ты говоришь, есть голос.

— И все же - ты можешь сказать, каково соотношение сил?

Рене пожал плечами.

— Дюжина точно за меня, дюжина - за Сигура. Моя судьба решится людьми, которые держатся промежуточной позиции. А большинство их в последний месяц с ГемБреттенами не разговаривает. Не думаю, что это хороший признак, Майлз. — Он искоса поглядел на своего гостя с выражением, странно объединяющим в себе язвительность и колебание. Нейтральным тоном он добавил: — Ты не знаешь, как собираются голосовать Форкосиганы?

Майлз еще до встречи с Рене понимал, что ему придется ответить на этот вопрос. Это понимал и любой граф или графский представитель в Совете, и это тоже было причиной, почему за последнее время светская жизнь Рене внезапно сошла на нет; если кто-то и не избегал его лично, то избегал этой проблемы. Получив на обдумывание пару недель, Майлз уже имел готовый ответ.

— Мы за тебя. А ты сомневался в этом?

Рене выдавил жалкую улыбку. — Я был почти уверен, но вообще-то существует большая радиоактивная яма, устроенная цетагандийцами прямо в центре вашего Округа.

— Это все история, парень. Я увеличиваю твои шансы при подсчете голосов?

— Нет, — вздохнул Рене. — Вас я уже учитывал.

— Иногда и один голос является решающим.

— Эта мысль и сводит меня с ума, — признался Рене. — Мне так не по себе. Хочу, чтобы все поскорее кончилось.

— Терпение, Рене, — рекомендовал ему Майлз. — Ты не должен упускать своих преимуществ из-за обычной истерики. — Он задумчиво нахмурился. — Кажется, у нас есть два равных по силе юридических прецедента, соперничающие за пальму первенства. Граф избирает себе преемника, а Совет подтверждает свое согласие вотумом одобрения, как это было с Лордом Полуночником.

— Если лошадиная задница может быть графом, так почему не целая лошадь? — криво улыбнулся Рене.

— Думаю, это и было одним из аргументов пятого графа Форталы. Интересно, сохранились ли еще в архиве какие-то расшифровки стенограммы тех заседаний? Если так, мне надо как-нибудь их почитать. Как бы то ни было, Полуночник явно показал, что кровная преемственность хотя и общепринята, но не обязательна. Пусть даже в этом случае граф так и не достиг того, что хотел, есть еще множество других не столь незабываемых прецедентов. Выбор графа важнее графской крови - если граф не забыл выбрать. Вот тогда играет роль первородство по мужской линии. Твой дедушка был утвержден наследником, когда... когда был жив муж его матери, так ведь? — Майлза утвердили наследником его собственного отца в период Регентства, когда отец был в полной своей власти, чтобы протащить это через Совет.

— Да, но мошеннически, как это утверждается в иске Сигура. А результат мошенничества не может быть признан действительным.

— А не мог бы старик знать об этом? А если так, нет ли какого-то способа это доказать? Потму что раз он знал, что твой дедушка ему не сын, того утвердили законно, и возражение Сигура испаряется.

— Если шестой граф и знал, доказательств мы найти не смогли. Мы целыми неделями переворачивали вверх дном семейные архивы. Думаю, он не мог знать, а то, разумеется, убил бы ребенка. И его мать.

— Я не так уверен. Оккупация была странным временем. Я тут думал о “войне ублюдков” в Дендарийских горах. — Майлз понизил голос. — Если женщина беременела от цетагандийца, обычно ей устараивали выкидыш или убивали ребенка как можно скорее. Время от времени партизаны имели обыкновение устраивать своего рода ужасную игру, подкидывая оккупационным солдатам маленькие трупики. Таким зловещим образом они старались лишить присутствия духа цетагандийских рядовых. Во-первых, это было нормальной человеческой реакцией, и, во-вторых, даже самые очерствевшие и бесчувственные понимали, что раз куда-то подкинули мертвого младенца, туда же могут подложить и бомбу.

Рене скривился от отвращения, и Майлз с опозданием понял, что этот жуткий исторический пример мог теперь иметь для того новое и личное значение. Он поспешил продолжить.

— Но не только цетагандийцы возражали против таких игр. Кое-кто из барраярцев тоже испытывал отвращение к подобным штукам и считал их пятном на нашей чести... принц Ксав, например. Я знаю, что он ожесточенно спорил об этом с моим дедом. Твой праде... шестой граф мог быть полностью солидарен с Ксавом, и то, что он сделал для твоего деда, было своего рода молчаливым ответом.

— Об этом я никогда не думал, — Рене с пораженным видом склонил голову. — Верно, он был другом старого Ксава. Но это по-прежнему ничего не доказывает. Кто знает, о чем покойный граф мог догадываться, но никогда не упоминать?

— Если у тебя нет никаких доказательств, то у Сигура нет и опровержения.

— Это правда, — слегка оживился Рене.

Майлз снова засмотрелся на великолепную панораму урбанизированной речной долины. Вверх и вниз по узкому руслу реки с пыхтением двигались маленькие суденышки. В стародавние времена Форбарр-Султану построили в самой дальней точке, куда можно было добраться от морского побережья - выше по реке торговые перевозки были невозможны, им мешали пороги и водопады. Только за последние сто лет - с момента окончания Периода Изоляции - дамба и плотины вверх по течению от Звездного Моста трижды были разрушены и отстроены заново.

Сквозь нежно-зеленые верхушки деревьев напротив особняка Форбреттенов виднелись зубцы крепостной стены Замка Форхартунг, серые и архаичные. Традиционное место собраний Совета Графов свысока - в прямом и переносном смыслах этого слова, как сухо подумал Майлз - смотрело на все эти преобразования. В мирные времена единственной причиной смены состава Совета Графов становилась смерть одного из стариков, и ждать этого можно было очень долго. Нынче за год в Совете появлялось в среднем одно-два новых лица, да и то с ростом продолжительности жизни темпы этого оборота все более замедлялись. Избирать двух графов одновременно, когда к тому же на каждый пост претендуют по два кандидата - один от Прогрессистов, другой от Консерваторов - было весьма необычным делом. Хотя между двумя основными политическими партиями скорее разыгрывалось именно место Рене. Другой же случай был более таинственным.

— Ты не знаешь, что же предприняла леди Донна, чтобы помешать своему кузену Ришару унаследовать графство Форратьер? — спросил Майлз у Рене. — Ты слышал на эту тему что-нибудь определенное ?

— Мало чего, — махнул рукой Рене. — Но с кем мне в последнее время случалось беседовать? Исключая присутствующих. — Он украдкой кинул на Майлза признательный взгляд. — Пока не начнутся неприятности, не поймешь, кто твои настоящие друзья.

Майлз смутился, подумав о том, сколько времени ему потребовалось, чтобы собраться навестить Рене. — Не думай обо мне лучше, чем я есть, Рене. Из всех барраярцев я последним бы заявил, что немного инопланетной крови в жилах делает человека неподходящим для графского титула.

— О. Да. Ты наполовину бетанец, верно. Но в твоем случае это, по крайней мере, правильная половина.

— На пять восьмых бетанец, если быть точным. Менее чем полу-барраярец. — Майлз осознал, что он только что подставился для едкого словца насчет своего роста, но Рене случаем не воспользовался. Байерли Форратьер никогда не пропустил бы такой возможности, а Айвен по крайней мере рискнул бы усмехнуться. — Я обычно стараюсь не привлекать ничьего внимания к этой арифметике.

— Как ни странно, я кое-что подумал по поводу леди Донны, — сказал Рене. — Ее дело могло бы в конце концов вылиться в посягательство на ваши, Форкосиганов, права.

— О?

Отвлекшись от мрачного изучения свой собственной дилеммы, Рене немного оживился. — Она выдвинула свой иск и немедленно отправилась на Колонию Бета. На какую мысль это тебя наводит?

— Я был на Колонии Бета. Там есть такая масса возможностей, что трудно их даже рассортировать. Первая и самая простая мысль - она отправилась за какими-нибудь загадочными фактами относительно родословной своего кузена Ришара, его наследственности или преступлений.

— Ты когда-нибудь встречался с леди Донной? “Просто” - не то слово, каким можно ее описать.

— М-м, это так. Наверное, стоит расспросить Айвена о его догадках. По-моему, он когда-то спал с ней.

— Кажется, меня тогда не было в городе. В этот период я был на активной службе. — В голосе Рене проскользнуло - или Майлзу это показалось? — легкое сожаление об оставленной им военной карьере. — Но я не удивлен. Говорили, что она просто коллекционировала мужчин.

Майлз внимательно поглядел на хозяина дома, приподняв бровь. — А ты попал в ее коллекцию?

— Мне этой чести не досталось, — усмехнулся Рене и ответил собеседнику таким же ироническим взглядом. — А как насчет тебя?

— Это когда у нее под рукой был Айвен? Сомневаюсь, что она когда-нибудь опускала глаза достаточно низко, чтобы меня заметить.

Рене выставил ладонь, словно отражая вспышку самокритики Майлза, и тот прикусил язык. Теперь он стал Имперским Аудитором; прилюдное нытье по поводу доставшегося ему в этой жизни жребия звучало странновато. Он выжил. Никто теперь не мог бросить ему вызов. Но достаточно ли Аудиторства, чтобы убедить обычную барраярскую женщину не обращать внимания на остальное? Так что хорошо, что ты влюблен не в среднюю женщину, а, парень?

— Я думал о твоем клоне, лорде Марке, — продолжил Рене, — и о том, что твоя семья настаивает на признании его твоим братом.

— Он - мой брат, Рене. Мой законный наследник, и все тут.

— Да, да, раз это утверждает твоя семья. Но что, если леди Донна проследила, как разворачивалась эта дискуссия и как вы заставили ее заглохнуть? Держу пари, она отправилась на Колонию Бета сделать клон бедного старого Пьера и собирается привезти его сюда, предложив в качестве наследника вместо Ришара. Рано или поздно кто-нибудь попробывал бы это сделать.

— Такое... разумеется, возможно. Я не уверен, пройдет ли это с нашими ископаемыми. В прошлом году они чуть не подавились Марком, — Майлз нахмурился, задумавшись. Это могло повредить положению Марка? — Я слышал, последние пять лет она фактически управляла Округом вместо Пьера. Получи она место законного опекуна клона, и она будет заниматься тем же самым еще двадцать лет. Это необычно, чтобы опекуном графа являлась его родственница, но все же были некоторые исторические прецеденты.

— Включая ту графиню, которая была юридически объявлена мужчиной, чтобы получить наследство, — вставил Рене. —- А потом была такая курьезная тяжба вокруг ее замужества.

— О, да, помню - я об этом читал. Но тогда шла гражданская война, и это ей способствовало. Она принадлежала к победившей стороне. Но сейчас не идет никакой гражданской войны - если не считать войну между Донной и Ришаром, и я никогда не слышал ничего о подоплеке этой вражды. Интересно... если считать, что твоя догадка верна - она использовала для рождения ребенка маточный репликатор или прибегла к внедрению эмбриона, чтобы выносить и родить его самой?

— Органическое рождение кажется мне сверхъестественно кровосмесительным, — сказал Рене с гримасой отвращения. — Форратьеры иногда удивляют. Я надеюсь, она использует репликатор.

— Хм. У нее никогда не было собственного ребенка. Ей сорок, или что-то около того... и если бы клон рос внутри ее собственного тела, она бы по крайней мере была уверена, что оно - извини, он - в полной безопасности, насколько это возможно. Тогда будет намного тяжелее забрать нее младенца или оспаривать опекунство над ним. В пользу Ришара, например. Тогда события приобрели бы интересный оборот.

— Будь опекуном Ришар, как ты думаешь, долго бы прожил этот ребенок?

— Подозреваю, он не дожил бы до совершеннолетия, — с неодобрением высказался Майлз относительно подобного сценария. — И его гибель выглядела бы случайной.

— Ладно, мы скоро узнаем, что именно планирует леди Донна, — сказал Рене. — Либо дело будет закрыто в связи с ее неявкой в суд. Три месяца, предоставленные ей для сбора доказательств, практически истекли. Такой срок кажется щедрым, но, думаю, просто в прежние времена каждому давалась возможность добраться до столицы верхом.

— Да, плохо для Округа, если место графа будет пустовать так долго. — Майлз ухмыльнулся уголком рта. — В конце концов, не хотелось бы, чтобы простолюдины выяснили, что они могут прожить и без нас.

— Это твоя бетанская кровь сказывается, Майлз, — Рене дернул бровью, подхватив шутку.

— Нет, только мое бетанское воспитание.

— Биология - это не судьба?

— Больше нет.

Из за поворота лестницы, ведущей в гостиную, эхом раздалась легкая музыка женских голосов. На серебристый перезвон смеха что-то ответило грудное контральто - и Майлзу показалось, что он узнал голос.

Рене встрепенулся, обернулся, и его губы раздвинулись в полуулыбке.

— Они вернулись. И она смеется. Я уже несколько недель не слышал, как Тасия смеется. Благослови тебя бог, Марсия.

Так это действительно был голос Марсии Куделки? Легкий стук женских каблучков по ступеням лестницы - и перед взором оценившего эту красоту Майлза неожиданно предстали три женщины. Да. Две сестры-блондинки Куделки, Марсия и Оливия, оттеняли привлекательную внешность не столь высокой брюнетки. У молодой графини Тасии Форбреттен были широко посаженные светло-карие глаза, лицо в форме сердечка и острый подбородок. И ямочки на щеках. Восхитительную композицию обрамляли упругие локоны черных как смоль волос.

— Ура-а-а, Рене!! — выпалила Марсия, обладательница контральто. — Ты уже не сидишь здесь один в темноте и унынии. Эй, Майлз! Ты наконец-то пришел приободрить Рене? Весьма похвально!

— Более или менее, — ответил Майлз. — Я и не знал, что вы так близко знакомы.

— Оливия и Тасия вместе учились в школе, — вскинула голову Марсия. — А я уговорила их пойти на прогулку. Не поверишь, в это прекрасное утро они хотели остаться дома.

Оливия застенчиво улыбнулась и жестом поддержки приобняла графиню Тасию. Ах, да. Они вместе учились в частной школе - Тасия Форкерес еще не стала тогда графиней, но все равно была красавицей и наследницей состояния.

— И где вы были? — спросил Рене, улыбаясь жене.

— Просто прошлись по магазинам в Караван-Сарае. Мы зашли в кафе на Главной Площади - перекусили там чаем с печеньем и застали смену караула у Министерства, — обратилась графиня к Майлзу. — Мой кузен Станнис теперь офицер в оркестре флейтистов и барабанщиков Городской Стражи. Мы ему помахали, но он, конечно, не мог нам ответить - он был на посту.

— Я жалела, что мы не заставили тебя пойти с вместе нами, — сказала Оливия Рене, — но теперь я этому рада. Иначе бы Майлз не застал бы тебя дома.

— Все нормально, девушки, — решительно заявила Марсия. — Голосую за то, чтобы вместо этого заставить Рене пойти вместе с нами в Городской Зал Форбарр-Султаны завтра вечером. Я случайно знаю, где можно достать четыре билета.

Это предложение тут же поддержали и утвердили без какого-либо участия графа, но Майлзу не показалось, что Рене слишком сильно сопротивлялся такому развитию событий - отправиться в сопровождении трех прекрасных леди слушать столь обожаемую им музыку. И действительно, кинув несколько застенчивый взглял в сторону Майлза, он позволил себя уговорить. Майлз хотел бы знать, как это Марсия прямо сейчас добудет из-под полы билеты, которые вообще-то были проданы за год-два вперед. Может, воспользуется связями своей сестры Делии в СБ? Команда Куделки в действии - это была вещь!

Графиня улыбнулась и помахала в воздухе надписанным от руки конвертом.

— Посмотри, Рене! Мне его отдал оруженосец Келсо, когда мы вернулись. От графини Форгарин.

— По-моему, похоже на приглашение, — с полной уверенностью произнесла Марсия. — Смотри, дела не так уж плохи, как ты боялась.

— Открой его, — настаивала Оливия.

Тасия так и сделала; но стоило ей пробежать глазами по рукописным строчкам, как ее лицо омрачилось.

— Ох, — выдохнула она, стараясь не показывать эмоций. Тонкий лист наполовину смялся в ее стиснутой руке.

— Что? - спросила Оливия с тревогой.

Марсия отобрала у нее письмо и сама пробежала его глазами. — Ах, змея! Это отказ от приглашения на крещение ребенка ее дочери. ‘... я боюсь, вам не было бы удобно ’ - да что я вижу! Трусы! Змеюки!

Графиня Тасия быстро моргнула.

— Все нормально, — глухо произнесла она. — Я и так не собиралась туда идти.

— Но ты же говорила, что хочешь надеть... — начал Рене, но тут же резко замолчал. На его щеке дернулся желвак.

— Все эти женщины, вместе со своими мамочками, которым так и не удалось окрутить красавца Рене за последние десять лет, - они просто... просто... — пробормотала Майлзу Марсия, —... змеи.

— Это - оскорбление для всего семейства пресмыкающихся, — сказала Оливия. — Гады подходит лучше.

Рене искоса поглядел на Майлза.

— Я не мог не заметить... — сказал он чрезвычайно нейтральным голосом, — что мы пока что не получили приглашения на свадьбу Грегора и доктора Тоскане.

— Здешние приглашения еще не разослали, — заверил его Майлз, отмахнувшись. — Я точно знаю. — Не стоило сейчас упоминать о той небольшой и безрезультатной политической дискуссии, на которой Майлз присутствовал в Императорском дворце пару недель назад.

Он оглядел всех сидящих вокруг стола: кипящую Марсию, пораженную Оливию, замершую графиню и вспыхнувшего от негодования Рене. Его осенило. Девяносто шесть стульев.

— Через два дня я устраиваю небольшой частный прием. В честь возвращения домой с Колонии Бета Карин Куделки и моего брата Марка. Там будет и Оливия, и вся ее семья, и леди Элис Форпатрил, и Саймон Иллиан, и мой кузен Айвен и несколько моих близких друзей. Я счел бы честью, если бы пришли и вы оба.

На столь явное милосердие Рене ответил страдальческой улыбкой. — Спасибо, Майлз. Но не думаю...

— Ох, Тасия, конечно, вам надо пойти, — вмешалась Оливия, сжимая руку своей давней подруги. — Майлз наконец-то покажет нам свою возлюбленную. Пока ее видела только Карин. Мы все просто умираем от любопытства.

Рене поднял бровь. — Ты, Майлз? Я думал, ты старый холостяк, как твой кузен Айвен. И уже женат на своей работе.

Майлз состроил свирепую гримасу Оливии и ответил на реплику Рене: — У нас с работой случился развод по медицинским показаниям. Оливия, где ты взяла эту идею про госпожу Форсуассон? - знаешь, Рене, она работает для меня как парковый дизайнер, но она племянница лорда Аудитора Фортица, мы познакомились на Комарре, она только недавно овдовела и конечно же не... не готова для роли чьей-то возлюбленной. Там будут еще и Лорд Аудитор Фортиц с женой, так что это просто семейный праздник, и ничего такого не соответствующего положению.

— Чьему положению? — спросила Марсия.

— Катерины, — сорвалось с его губ прежде, чем он смог удержаться. Все четыре прекрасных слога.

Марсия усмехнулась безо всякого раскаяния. Рене с женой посмотрели на друг друга - на лице Тасии на мгновение обозначились ямочки, а Рене многозначительно наморщил губы.

— Карин сказала мне, что лорд Марк сказал ей, что ты ей сказал, — невинно объяснила Оливия. — И кто в таком случае солгал?

— Никто, черт возьми, но... но... — он сглотнул, и приготовился пройти через это еще раз. — Госпожа Форсуассон - она... она... — почему с каждым разом это становилось тяжелее произносить, а не наоборот? — ... сейчас в официальном трауре по своему покойному мужу. Я собираюсь объясниться с ней, когда наступит подходящее время. Пока оно еще не пришло. Так мне нужно ждать. — Он скрипнул зубами. Рене оперся на руку подбородком и прикрыл пальцем губы, глаза его блестели. — А я ненавижу ждать, — выпалил Майлз.

— О, — сказал Рене. — Вижу.

— А она тоже влюблена в вас? — спросила Тасия, украдкой кинув любящий взгляд на своего мужа.

О боже, Форбреттены столь же сентиментальны, как и Грегор с Лаисой, и это после трех лет брака! Матримониальный энтузиазм чертовски заразен.

— Я не знаю, — признался Майлз чуть тише.

— Он сказал Марку, что ухаживает за ней тайно, — объяснила Марсия Форбреттенам. — В тайне от нее. Мы с сестрами все еще пытаемся понять, что же это означает.

— Весь город в курсе моих частных разговоров? — прорычал Майлз. — Придушу Марка!

Марсия с деланной невинностью подмигнула ему. — Карин узнала от Марка. Я - от Айвена. Маме передал новость Грегор. А Па рассказал Пим. Знаешь, Майлз, если ты хочешь сохранить это в тайне, то зачем рассказываешь всем и каждому?

Майлз набрал воздуху в грудь.

Но в эту секунду графиня Форбреттен произнесла с деланной застенчивостью: — Спасибо, лорд Форкосиган. Мы с мужем будем рады посетить ваш званый ужин. — Она улыбнулась ему, показав ямочки на щеках.

— Добро пожаловать, — только и выдохнул он.

— Вице-король с супругой к тому времени уже вернутся с Сергияра? — спросил Майлза Рене с оттенком вежливого любопытства.

— К этой вечеринке - нет. Хотя весьма скоро. Но это мой собственный прием. Мой последний шанс получить особняк Форкосиганов полностью в свое распоряжение, прежде чем его займет этот бродячий цирк. — Конечно, он с нетерпением ждал возвращения родителей, но и быть хозяином дома в последние несколько месяцев оказалось довольно... приятно. Кроме того, знакомство Катерины с графом и графиней Форкосиган, ее возможными будущими свекром и свекровью, Майлз собирался срежиссировать с предельной тщательностью.

Пожалуй, на сегодня его светские обязанности были выполнены. Майлз с определенным достоинством встал, попрощался с каждым и вежливо предложил Марсии и Оливии подвезти их. Оливия осталась со своей подругой-графиней, но Марсия поймала его на слове.

Когда Пим открыл перед ним заднюю дверцу лимузина, Майлз поглядел на своего оруженосца с подозрением. Он всегда приписывал сверхъестественные способности Пима к коллекционированию сплетен, столь ценные с учетом новой должности Майлза, прежнему опыту работы того в СБ. Майлз не до конца осознавал, что Пим мог ими меняться. Пим, заметив этот взгляд, но не зная его причины, сделался еще чуть вежливее обычного, но, казалось, ничем иным не отреагировал на неудовольствие своего лорда.

Майлз расположился вместе с Марсией в заднем отделении лимузина. Пока машина двигалась от особняка Форбреттенов вниз к Звездному Мосту, Майлз всерьез обдумал идею, не задать ли ей хорошую головомойку за то, что она на глазах у Форбреттенов высмеяла его отношение к Катерине. Он это мог - он теперь был Имперским Аудитором, божьим - или, по крайней мере, императорским - соизволением. Но тогда он ничего бы больше от нее не узнал. И он сдержался.

— Как Форбреттены держатся, на твой взгляд? — спросил он.

— Делают хорошую мину при плохой игре, — пожала она плечами, — но, думаю, их это здорово потрясло. Рене полагает, что скорее всего проиграет дело и потеряет графство, а вместе с ним - все.

— Я тоже так и понял. Но он действительно проиграет, если не приложит больше сил, — нахмурился Майлз.

— Он ненавидит цетагандийцев с тех пор, как его отец погиб в войне за Ступицу Хеджена. Тасия говорит, его пугает одна только мысль о том, что в нем есть что-то от цетагандийцев. — Помолчав мгновение, она добавила. — Думаю, она этим тоже капельку напугана. Я имею в виду... теперь мы знаем, откуда у этой ветви Форбреттенов после Оккупации внезапно обнаружился такой выдающийся музыкальный талант.

— Я тоже заметил. Но она, кажется, держится за него. — Ужасно думать, что это несчастье может стоить Рене не только его положения, но и брака.

— Она тоже приложила немало усилий. Ей нравится быть графиней. Оливия рассказывает, что когда они вместе учились в школе, другие девочки иногда из зависти делали Тасии гадости. То, что Рене выбрал ее, оказалось для нее большой поддержкой, и все остальные понимали, что не последнюю роль в этом сыграло ее великолепное сопрано. Она обожает его.

— Ты думаешь, их брак выстоит? - с надеждой спросил он.

— Гм...

— Гм...?

— Вся эта история началась как раз тогда, когда они собирались завести младенца. И пока они этого не сделали. Тасия... не говорит об этих вещах. Она готова болтать о чем угодно, но только не об этом.

— О, — Майлз попробовал разобраться, что же это значило. Звучало не очень обнадеживающе.

— Теперь, когда все стало известно, почти никто из прежних друзей Тасии - кроме Оливии - ее не навещает. Даже сестры Рене прибегают к каким-то предлогам не делать этого - хотя, наверное, по совершенно другим мотивам. Похоже, никто не хочет смотреть ей в глаза.

— Если проследить достаточно далеко, так мы все происходим от инопланетников, черт возьми, — проворчал Майлз расстроено. — Что значит одна восьмая? Оттенок. Почему из-за этого надо смещать с поста одного из лучших наших людей? Компетентность должна значить хоть что-то.

— Если ты хочешь сочувствия, Майлз, ты обратился не по адресу, — криво усмехнулась Марсия. — Будь я дочкой графа, не важно насколько я была бы компетентна, я бы его титула не унаследовала. И самые блестящие в мире способности не имели бы здесь никого значения. Если ты только сейчас выяснил, что этот мир несправедлив, то ты, в общем, слишком поздно это понял.

— Для меня не это новость, Марсия, — скривился Майлз. Автомобиль уже подъезжал к дому коммодора Куделки. — Но раньше правосудие не было моей работой. — И власть далеко не так всесильна, как это выглядит со стороны. — Но, наверное, в этой проблеме я бы тебе помочь не смог, — добавил он, — Я не хочу снова видеть в барраярском своде законов права наследования по женской линии, и по весомым личным причинам. Например, я хочу выжить. Мне очень нравится моя работа. И оказаться на месте Грегора мне не хочется.

Он открыл дверцу, и Марсия выбралась из машины, благодарно помахав ему рукой - это было "спасибо" и за поездку, и за его последние слова. — Увидимся на твоем званом ужине.

— Передай мои наилучшие пожелания коммодору и Дру, — крикнул он ей вслед.

Она стрельнула в его сторону через плечо ослепительной улыбкой Куделок и убежала прочь.

1 ! 2 ! 3 ! 4 ! 5 ! 6 ! 7 ! 8 ! 9 ! 10 ! 11 ! 12 ! 13 ! 14 ! 15 ! 16 ! 17 ! 18 ! 19 ! эпилог